Жерар Депардъе уже давно перестал быть просто одним из самых популярных и заслуживших народное признание актеров Франции. Сегодня он не только актер, но еще и великолепный винодел, а также отличный ресторатор. Вот только свое красненькое не потребляет. Депардъе намного больше по душе напитки покрепче – текила и пастис, которые дают возможность безо всяких там наркотиков оказаться в астрале и наслаждаться такими состоянием столько, насколько здоровья хватит.
За один вечер выпивал и шесть бутылок водки
- Врачи и в десятый раз не устают мне советовать сесть на диету, – говорит актер. - Однако даже в первый раз я пошел на это не по просьбе медиков, а по наставлениям Изабель Аджани. Тогда у меня только завершились съемки в одном из кинофильмов, где за пределами площадки пили все, без исключения, и напивались, как грузчики в порту. Изабель, которая мне предложила принять участие в совместном проекте, невероятно поразило мое распухшее от возлияния лицо. И она взяла с меня слово, что я посещу ее диетолога, специализирующегося на актерской братии. В тот свой жизненный период я весил более 140 килограмм. Тогда диетолог мне все уши прожужжала, насколько это плохо для моего сердца. Надо сказать, что ей удалось заставить меня отказаться не только от спиртных напитков, но еще и от сигарет. Ради Изабель я похудел на 40 килограмм. Хотя, ради справедливости, стоит добавить, что надолго меня не хватило. Все это я делал из-за работы, а не для своего удовольствия.
Как рассказывают близкие Жерару люди, в прежние годы он пил, не просыхая. Бывало и такое, что он вместе со своим другом запирался в ресторане. И тут они не до тех пор, пока на пол не перекачивала дюжина пустых бутылок от анисовой водки (пастиса). Кореша, насквозь проспиртованные, расстались только после того, как один из них покинул этот мир вследствие цирроза печени. Однако даже это не смогло остановить любимца всей Франции.
- Знаете, да я особо никогда и не скрывал, что я самый настоящий алкоголик, - говорит актер. - Но я смог повторно отказаться от этого «своего удовольствия» только десять лет назад – после инфаркта. Многие мои близкие и знакомые думали, что это уже все, что я уже не выкарабкаюсь… Но прошло каких-то несколько месяцев, как я вновь начал потихонечку – сначала по стаканчику, потом по два – попивать любимые напитки. И сегодня я уверен, что именно благодаря им, мое сердце выдержало. В противном случае оно бы, вероятней всего, не пережило двойного удара.
Холодильник был под замком Буке
Примерно то же случилось и с едой. Недели две посидев на вареном и постном, Депардъе скоро плюнул на все это и вернулся к самой явной «любви» всей своей жизни – соленому, жирному и копченому. Здесь самое важное для актера в том, чтобы этого всего было побольше. Поскольку для любимца публики размер тарелки всегда имел особое значение.
- Кто меня все время мечтал посадить на диету, так это Кароль Буке, - вспоминает Жерар. - Она даже выдумала закрыть холодильник на замок. И я сам, дабы отвести от себя все подозрения, поддерживал это ее сомнительное начинание. Знал, что как только Кароль уйдет спать, я всегда смогу выйти в душ или туалет и съесть в укромном месте припрятанный окорок или нарезанную колбасу с ломтем хлеба. А порой мне даже удавалось хлебнуть из бутылочки что-нибудь крепкое.
Обладая личным рестораном в столице Франции, Жерар (если не снимается), неизменно посещает свой ресторан и особое внимание уделяет работе кухни. Кухню он проверяет единственно верным и проверенным способом – со всего, что хочет, лично снимает пробу. А когда хозяину подают салат и еще два блюда, повар знает, что тот непременно попросит добавки.
- Я никогда не занимаюсь подсчетом калорий и, уж тем более, количества еды, которая в меня может вместиться за вечер, - говорит француз. – Иногда так бывает, что даже кусок в горло не лезет. А порой вдохновение так накатывает, что пять блюд могу проглотить и даже не заметить этого. Да, я обжора и не вижу в этом ничего страшного. Я обожаю готовить, а еще больше я обожаю пробовать. Мне доставляет удовольствие снимать пробы со стряпни, приготовленной мною, и с той еды, которую готовят другие. А сытая пища будет последней, от чего я смогу отказаться, если мое здоровье станет совсем ни к черту. Сегодня я себя совершено не ощущаю на 61 год, хотя и руки дрожат, и печень побаливает, а иногда и тошнит. Но это все мелочи по сравнению с тем наслаждением, которое я каждый раз получаю за столом!
